Оправдательный приговор по статье 132 ч. 4 п. «б» УК РФ.
Калужским районным судом постановлен оправдательный приговор в отношении мужчины, обвиняемого в совершении 2 эпизодов преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ.
С заявлением в органы следственного комитета обратилась бывшая супруга калужанина, заявив, что до расторжения брака её бывший муж якобы совершал неоднократные насильственные действия сексуального характера в отношении их четырёхлетней дочери.
В качестве доказательства совершённого преступления заявительницей была предоставлены аудиозапись, на которой девочка, которой к тому времени уже исполнилось 8 лет, вспоминает о том, как папа раздевался в её присутствии, заставлял трогать его половые органы и совершал в отношении неё иные насильственные действия сексуального характера (подробности опущены по этическим соображениям).
В день подачи заявления девочка была опрошена и подтвердила утверждения своей матери о совершённых в отношении неё преступлениях. Тут же подключилась и бывшая тёща, в подробностях рассказавшая следователю о странном поведении внучки и её давних подозрениях о том, что зять – педофил.
Сразу же был опрошен и отец девочки. Он категорически отрицал все обвинения в свой адрес со стороны бывшей жены и её матери. Мужчина пояснил, что после расторжения брака бывшая жена моментально подыскала их дочери нового папу, с которым тесно общалась еще в период их брака, а от него потребовала перестать общаться с дочерью, мол, у них новая семья.
Такое положение дел отца ребёнка не устроило и он обратился в суд с заявлением об установлении порядка общения с ребёнком. Суд, естественно, встал на сторону отца и уже судебные приставы должны были контролировать встречи отца с дочерью. И вот тут-то бывшая супруга, что называется, проявила себя. Она заявила, что «её научили, как лишить отца родительских прав», после чего и обратилась с заведомо ложным доносом в правоохранительные органы.
Надо отметить, что изначально органы следственного комитета действовали достаточно профессионально и объективно.
По результатам проверки в возбуждении уголовного дела было отказано.
После этого мать ребёнка предприняла попытку в судебном порядке лишить отца родительских прав. Но тщетно: суд отказал в удовлетворении иска, посчитав надуманными утверждения матери о совершении отцом ребёнка преступлений в отношении дочери.
Но мать девочки не оставляла попыток прекратить общение дочери с отцом и с новой силой стала требовать от СО по г. Калуга возбуждения уголовного дела. Она обжаловала постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и требовала привлечения бывшего мужа к уголовной ответственности.
И под давлением жалоб матери ребёнка в следственном отделе всё же решили возбудить уголовное дело.
Какая такая объективность? Что за законность? Не, не слышали…
Сразу после возбуждения уголовного дела следователем были назначены традиционные для подобной категории дел психологические экспертизы, которые не выявили у девочки склонности к фантазированию и оснований не доверять её показаниям.
Девочка несколько раз была допрошена в присутствии психологов, которые подтвердили «добровольность» данных ребёнком в ходе допроса показаний.
Профессионалы знают, что такого набора доказательств как правило бывает достаточно, чтобы осудить человека и лишить его свободы на длительный срок (санкция ч. 4 ст. 132 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 20 лет).
Вот и в данном случае отцу ребёнка было объявлено о предъявлении ему обвинения. Только на этом этапе мужчина решил обратиться за юридической помощью и его дальнейшую защиту осуществлял адвокат Роман Кузенков.
На начальном этапе защиты адвокатом были изучены все состоявшиеся к тому времени заключения экспертов и специалистов, а также протоколы их допросов.
Первое, что обращало на себя внимание, - ошибки в заключениях специалиста-полиграфолога. Следствие четырежды (!) проводило психофизиологические исследования в отношении отца девочки, пытаясь, видимо, поймать его на лжи. Но безрезультативно: в ходе психофизиологических исследований не было зафиксировано реакций, позволяющих не доверять показаниям мужчины.
В отношении бывшей жены обвиняемого и его бывшей тёщи тоже были проведены такие исследования и, по мнению специалиста, они также были правдивы перед следователем. Правда, было одно существенное НО! Резолютивные части заключений специалиста-полиграфолога не совпадала с исследовательской частью этих же заключений. Адвокатом было обращено внимание следователя на эти несоответствия и инициирован допрос специалиста, после которого та исправила свои ошибки.
В итоге из заключений и показаний специалиста следовали выводы, что бабушка подговорила внучку оговорить отца, а та не рассказывала ей о совершении в отношении неё насильственных действий сексуального характера. А мать ребёнка оговорила бывшего мужа в личных целях и также подговаривала дочь оговорить отца, лично придумав некоторые детали.
Ничего себе ошибочки…
А дальше следствие поспешило окончить расследование. Обвиняемый и его защитник были ознакомлены с материалами дела, где их ждал ещё больший сюрприз.
Как оказалось, перед походом матери ребёнка в следственный отдел, бабушка вооружила её аудиозаписью, на которой девочка в подробностях рассказывает про то, как папа совершал в отношении неё развратные действия. Но, как бы это не показалось странным, эта аудиозапись даже не была признана вещественным доказательством!
Вместе с тем внимательное изучение аудиозаписи позволило адвокату усомниться в искренности пояснений девочки. Ребёнок будто строил свой рассказ под давлением бабушки. Вот небольшая выдержка из этого разговора, убедитесь сами:
- Так, что? Созрело предложение твоё?
- Угу.
- Ну?
- Когда я ещё раз поеду к психологу, я об этом расскажу.
- О чём?
- То, что ты мне только что сказала.
- Я тебе ничего не сказала! Я спрашиваю у тебя, о чём ты ей скажешь.
- Про играм, про игры с…
- Так вот я у тебя спрашиваю, какие игры под одеялом, ты расскажи, что это за игры под одеялом.
…..
- Ну. И всё?
- Угу.
- Чего угу? Вот я просто жду, когда ты скажешь вот всё предложение, что это за игры под одеялом. Вот просто скажешь то-то было и то-то.
Следователю было заявлено ходатайство о признании аудиозаписи вещественным доказательством и о проведении психолого-лингвистической экспертизы с целью определения возможного оказываемого психологического давления на ребёнка.
Кроме этого, в ходе изучения уголовного дела адвокатом было обращено внимание на то, что неоднократно опрошенная девочка каждый раз дополняла свой рассказ новыми подробностями якобы совершённых в отношении неё преступлений, что также ставило под сомнение правдивость показаний девочки.
В связи с этим адвокатом также было предложено поставить перед экспертом и вопросы про причины изменения показаний.
Однако, хотя аудиозапись и была признана вещественным доказательством, ходатайство о проведении экспертизы следователем было отклонено: и так всё ясно, мол; девочка не склонна к фантазированию и всё тут.
Дело прокурором было направлено в суд…
Но по ходатайству стороны защиты возвращено судом прокурору. Дело в том, что после предъявления обвинения и до направления дела прокурору следователь заменил постановление о привлечении в качестве обвиняемого, что было выявлено адвокатом при повторном ознакомлении с делом в суде.
Иными словами, человека предлагалось осудить по обвинению, которое ему не предъявлялось, а было сфальсифицировано следователем.
После возвращения дела на дополнительное расследование адвокат вновь заявил ходатайство о проведении экспертизы, но следователь по-прежнему не видел оснований для такой экспертизы.
Стало очевидным, что основная битва за справедливость развернётся в суде.
По инициативе стороны защиты одним из экспертных учреждений г. Калуги было проведено психолого-лингвистическое исследование, результаты которого для стороны защиты были очевидными. Эксперты сочли, что девочка, рассказывая о якобы совершённых в отношении неё преступлениях, действовала под давлением своей бабушки, которая добивалась получения конкретных сведений, манипулировала ребёнком; сообщаемые ребёнком сведения сформированы под влиянием иных лиц.
Принимая во внимание, что зафиксированный в аудиозаписи рассказ девочки – это первый её рассказ о преступлениях, стороне защиты с помощью проведённого по её инициативе экспертного исследования удалось убедить суд в том, что девочка изначально сообщала несоответствующие действительности сведения, рассказывала о которых она под влиянием взрослых.
Так доказательство стороны обвинения стало доказательством стороны защиты.
Далее защитой были предприняты меры по доказыванию причин постоянного дополнения девочкой своих показаний.
Путём поэтапного допроса свидетелей и «представителей потерпевшей» в суде стало очевидным, что все постановления об отказе в возбуждении уголовного дела мама и бабушка обсуждали с ребёнком, оказывая на неё психологическое давление: мол, не верят тебе; ты, оказывается, врушка! После этого ребёнок начинал рассказывать о новых эпизодах «преступной деятельности отца».
По мнению экспертов-психологов, на сообщаемые ребёнком события наслоилось мнение иных лиц, что, по мнению суда, и вызвало изменение показаний ребёнком. Фактически это означает, что ребёнок в какой-то момент сам поверил в то, о чём рассказывает под влиянием взрослых.
Оценив все представленные сторонами доказательства, суд признал невиновным мужчину и оправдал его в полном объёме, признав за оправданным право на реабилитацию.
Все участники процесса со стороны обвинения обжаловали приговор. Потерпевшие в апелляционных жалобах, а прокурор – в апелляционном представлении пытались опорочить проведённое по инициативе стороны защиты психолого-лингвистическое исследование, мол, где и кем сделана аудиозапись – не известно (хотя бабушка в суде подтвердила, что запись делала она). Предлагали принять во внимание лишь выводы экспертов о том, что девочка не склонна к фантазированию, и лишь на этом основании осудить её отца.
Но Калужский областной суд смог остаться объективным и отличить несклонность к фантазированию от дачи показаний под влиянием взрослых.
Апелляционным определением Калужского областного суда оправдательный приговор Калужского районного суда Калужской области оставлен без изменений, а апелляционные жалобы и представление – без удовлетворения.
